Рецензия: «Иерей-сан. Исповедь самурая». Икебана какая-то

Отечественная кино-новинка, картина «Иерей-сан. Исповедь самурая», наверняка вызывет у потенциального зрителя если не интерес, то, минимум, любопытство: создатели отвязного боевика «Соловей-разбойник» (2012), молодой режиссёр Егор Баранов и эпатажный актёр Иван Охлобыстин, на этот раз «замесили» весьма экзотическую историю о самурайской чести и божьем промысле с прославленным Шанг-Цунгом — Кэри-Хироюки Тагавой в главной роли.

Сюжет фильма разворачивается в наше время в обезлюдевшей деревеньке в Ярославской области, куда внезапно прибывает японец Такуро Накамура, в крещении отец Николай (Кэри-Хироюки Тагава), возрождать приход, ремонтировать церковь и, конечно, воспитывать заблудших селян. Новый батюшка, как говорится, сразу попадает «с корабля на бал»: горит хозяйство зажиточной семьи Яхонтовых, в поджоге обвиняют местного алкоголика, завязывается драка, приезжает полиция...

Отец Николай сразу понимает, что ему достался хоть и немногочисленный, но очень проблемный приход. Рассказы местного охотника по прозвищу Шатун (Пётр Мамонов), у которого квартируется священник, лишь подтверждают подозрения.

Утром у Николая-Накамуры появляется новый колоритный знакомый — местный «меценат» Андрей Нелюбин (Иван Охлобыстин), которого уважают жители: он всегда, словно супермен, появляется «разруливать» очередные неприятности. Однако японец тоже не лыком шит — быстро начинает подозревать: обаятельный коммерсант что-то замышляет. Постепенно между трудолюбивым батюшкой и прагматичным Нелюбиным начинается скрытое противостояние, которое в конце-концов перерастает в настоящую войну. На стороне предпринимателя деньги, власть и грубая сила, а за отцом Николаем лишь его прихожане, правда и Господь. Поглядим, чья возьмёт.

Как можно сразу догадаться по тематике картины, сценарий писал священник Охлобыстин, который уже порядком набил руку в этом деле. Его соавтором стал менее опытный Роман Владыкин. По сути, сюжет достаточно прост: благодетельный и мудрый батюшка постепенно перевоспитывает сельчан, борется с пьянством, проповедует принципы ненасилия и сплачивает рассорившихся прихожан, а злой бизнесмен стремится всех выдворить, чтобы нажиться.

Более-менее интересной эту историю делает фигура центрального персонажа. Сами посудите, японский православный батюшка в русской глубинке — это, по меньшей мере, странно. Если вы не знали, то в Страну Восходящего Солнца православие привёз в1861-мгоду миссионер Иван Касаткин, известный ныне как святой Николай (вот откуда имя у нашего героя) Японский. Такуро Накамура пустился в далёкое путешествие вовсе не из любви к приключениям. В молодости он (как можно судить по татуировкам) был не последней фигурой в клане якудза, однако решил покончить с прошлым ушёл в религию. Жаль только, многочисленные флэшбеки, которыми пестрит фильм, не раскрывают тайну столь решительного и неожиданного «перевоплощения». Младший брат Акими (Наото Каджи) возглавил группировку.

Чтобы вы понимали суть конфликта и откуда в названии слово «самурай», стоит немного объяснить законы, по которым живут якудза. Они искренне считают себя преемниками древних воинов-самураев, эдакими благородными разбойниками. Именно поэтому в их кланах царит жёсткая субординация, они готовы беспощадно расправится со всяким, кто посягнёт на честь и авторитет клана. Якудза, как правило, занимаются вполне легальным бизнесом, но используют незаконные методы, чтобы получить конкурентное преимущество. Честные предприниматели их обоснованно боятся, полиция предпочитает не связываться, так что основные соперники— представители других группировок.

Как-то раз не потерявший боевые навыки отец Николай спасает от наглых молодых бандитов простую продавщицу. Один из них оказывается сыном главы конкурирующего клана. Мы опустим тот факт, что парень поступает совершенно некорректно даже по законам якудза, но его позор бросает тень на отца. Акими вынужден отвечать за старшего брата: «Кровь есть кровь». Начинается война группировок, гибнут невинные люди. Именно поэтому воцерковлённый гангстер отправляется в Россию. Он не желает просто прятаться, но жаждет искупить свои невольные грехи.

Персонаж Тагавы вышел интересным и колоритным, однако сценаристы оставили в его прошлом много белых пятен, а понять большинство чисто японских заморочек можно лишь основательно порывшись в «Википедии». Если пройтись по картине целиком, то почти все герои (кроме Накамуры и Нелюбина) выглядят излишне стереотипно: не люди— ходячие идеи. Им не хватает мотивации, глубины, предыстории. Сюжетные арки — чёткие, но простоватые. Действие разворачивается вяло и постоянно перемежается с пасторальными видами русской природы и токийскими флэшбеками, «чуть более, чем полностью» состоящими изslowmotion-сцен.

Апогеем действа становится вооружённый конфликт, в котором сценаристы намешали бандитский беспредел, попустительство полиции, по-партизански отважную самооборону сельчан и божью помощь. Подобный поворот хоть и приводит в тонус сюжетное болото, но всё равно выглядит надуманным и схематичным. Православный морализм здесь отбирает позиции у логики и реалистичности, а финальное «чудо» выглядит нарочито, будто его лепили по рецепту древнегреческого приёма «Deusexmachina» («Бог из машины»). Получается, нечаянная удача сводит усилия жителей по самообороне почти к нулю...

Несмотря на поток критики, «Исповедь самурая» можно похвалить за прекрасную операторскую работу Юрия Коробейникова и удачные саунд-трек, который курировал не кто-нибудь, а сам Борис Гребенщиков. Он умело смешал японскую музыку, несколько песен Петра Мамонова и мастерски подобрал пару композиций «Аквариума».

Увы, от картины получаешь в разы меньше, чем ожидаешь. Это не второй «Левиафан»: фильм приличный, качественно снятый, но, как ни крути, проходной.

Оценка: 5 из 10

Трейлер

650" height="366"

• В кино с 26 ноября

• Режиссёр— Егор Баранов

• В главных ролях: Кэри-Хироюки Тагава, Пётр Фёдоров, Иван Охлобыстин, Игорь Жижикин, Петр Мамонов, Дарья Екамасова, Любовь Толкалина, Людмила Чурсина, Надежда Маркина, Алина Бабак