Разбор песни про Мурку

Открою большой секрет: в массе своей арестанты не особо жалуют уголовную лирику. Да и то сказать – жизнь тюремная иной раз такие ребусы подбрасывает, что проблемы песенной Мурки в сравнении с ними выглядят не сложнее таблицы умножения. И я, прислонившись к стене рядом с дверью (радиоточка унас на двери закреплена была ), и задумчиво попыхивая самокруткой, стал машинально расшифровывать эту песню[песню Мурка- прим. ред] – строку за строкой.
Поделился открытием с приятелями. Еще раз посмеялся, теперь уже в компании.
Потом уже, после «крытой», не поленился полистать соответствующую литературу, окончательно убедился в своей правоте. И вот теперь я хочу сделать свое неожиданное открытие достоянием общественности. Отталкиваться буду от текста. Для простоты и удобства возьму самый массовый, «литературный» вариант «Мурки», который и по сей день можно услышать на радиоволнах.
Итак, в красавицу-Одессу с далекого Амура приезжает какая-то банда. Урки-шулера занимаются какими-то «темными» делами, и за ними уже следит ГубЧК.
Разберемся вначале с хронологией событий, вникнем в обстановку того времени, проникнемся его духом. ГубЧК - это структурная единица ВЧК, полное название которой Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Создана по инициативе В. И. Ленина 7(20) декабря 1917 года. Просуществовала она до 06.02.22 г. и была реорганизована в ГПУ – государственное политическое управление, которое в свою очередь с образованием в декабре 1922 года СССР было переименовано в ОГПУ - объединенное главное политуправление. 10.07 34 г. оно было передподчинено НКВД и стало носить название ГУГБ при НКВД СССР, а именно: Главное Управление Государственной Безопасности при Народном Комиссариате Внутренних Дел Союза Советских Социалистических Республик.
В ходе Гражданской войны в Одессе несколько раз устанавливалась советская власть, но в те кратковременные периоды приехать в нее через несколько фронтов было проблематично.
Окончательно Одесса была освобождена в феврале 1920 года, после победоносного изгнания разбитых дивизий Деникина стальными полками Григория Котовского.
Примерно в это же время от остатков армии Колчака и казачьего атамана Семенова было освобождено Забайкалье и Приамурье; создана буржуазно-демократическая Дальневосточная Республика. ( ДРВ. 06. 04 20 г. – 14. 11. 22 г.).
Итак, со временем действия событий определились – 1920-й или 1921-й год. А что это было за время? Окончилась Гражданская война, подавлен мятеж в Кронштаде, усмирялись крестьянские восстания. Начинался НЭП. И вот в это развеселое времечко через всю страну в Одессу-маму притащилась шайка каких-то картежников. Будто бы там своих «катал» мало.! Если интересно, то прочтите как-нибудь на досуге что-нибудь из книг А. Барбакару, известного одесского «каталы» и «Одесские рассказы» Бабеля не забудьте прочесть. Одесса 20-х годов - это Мишка Япончик и будущий генерал ГУЛага контрабандист Френкель. И чтобы туда незванн- негаданно кто-то приехал хлеб у них отбирать?! Ату их!!! И очень даже понятно, почему ими сразу заинтересовалось ЧК – политическая полиция. Дальний Восток, Амур, Манчьжурия и Харбин, где прочно обосновывались все колчаковские недобитки, и какие-то мутные типы едут оттуда прямиком в Одессу, где порт и граница рядом, где и своих «контриков» хватает. Ну как таких без присмотра оставить?!
Разобраться же насчет их «темных» дел помогут слова Великого и Мудрого Друга Детей. Характеризуя сущность ВЧК, И. В. Сталин указывал, что «ГПУ или ЧК есть карательный орган Советской власти, он карает главным образом шпионов, заговорщиков, террористов, спекулянтов и фальшивомонетчиков. Он представляет собой нечто вроде военно-политического трибунала, созданного для ограждения интересов революции со стороны контрреволюционных буржуа и их агентов». (Б.С.Э. 1954г. статья «ВЧК»)
А то, как работало ЧК в Одессе, вошло в историю. Книга Мильгунова «Красный террор в России» (Берлин 1924г.): «В Одессе офицеров истязали, привязывая цепями к доскам, медленно вставляя в топку и жаря, других разрывали пополам колесами лебедок, третьих опускали по очереди в котел с кипятком и в море, а затем бросали в топку». Наши урки, видимо, отличаются поразительным бесстрашием и удивительным хладнокровием, граничащим с кристальной тупостью и самонадеянностью – уже зная о том, что попали в прицел ЧК, они остаются в городе и старательно вершат свои «темные» дела. Да им пора уже разобраться – «урка» - что это такое? Это обычный милицейский сленг – такое же словообразование, как и зэк, бомж и т.д. и т.п. Урка – «уголовник-рецидивист». Иначе говоря, ранее судимый. Всего-то навсего. Да и шулера - это не «щипачи» и не «медвежатники». Картежники, мошенники, «фармазоны» - не особо круто. Ну, а теперь скажите мне, как бы поступил среднестатистический уркаган, прослышав о том, что им заинтересовались чекисты? Даю гарантию – ведомый инстинктом самосохранения он чухнул бы пешочком по берегу моря и даже в гостиницу за чемоданами не забежал бы... И до конца своих дней радовался и гордился бы тем, что ему удалось тогда спрыгнуть с карающего органа... Но наши умственно отсталые бандюки решили-таки погостить в Одессе, дождаться, пока их заживо в пароходных топках жечь будут. Мазохисты, однако.
Но кроме страдающих слабоумием дегенератов, в той же шайке была смелая и умная Мария Климова, живущая «правильной воровской жизнью», заслуженным уважением и авторитетом пользующаяся. Предупреждала ли она о грозящей опасности своих подельников, пыталась ли она уговорить их уехать, чем она вообще занималась в той Одессе – все это осталось за кадром. Но совершенно ясно одно – чекисты мух не ловили и даром свой хлеб не ели – наших шулеров стали «крепить» по полной программе: засады, облавы и т.д. т. п. Понятно, что в шайке поднялся кипеж, стали жулики косо друг на друга поглядывать и казачка засланного выискивать. Хотя какой там еще казачок?! Они же в Одессе залетные, приезжие, их за версту видать. Но вот интересно – отчего это они после первого звоночка не удрали? На что надеялись?
Есть на этот счет у меня версия...
Их необъяснимая самонадеянность становится понятной, если предположить то, что в Одесской ЧК у них имелся хороший знакомый (насчет «чистых рук, горячего сердца и холодной головы» Ф.Э. Дзержинский несколько приукрасил: после развала Российской империи во власть, в карательные органы косяком ринулись босяки и разные проходимцы. За примером далеко ходить не надо – сам первый чекист, Железный Феликс был из уголовников). Вот и пригласил бывший каторжанин, а нынешний чекист своих старых корешков в красавицу-Одессу - поплескаться в море, пощипать новоявленных нэпманов... Но что-то все не складно для них выходит – то сало им под шкуру зальют, то угольков под хвост натолкают... Дружок ли рангом не вышел, приятели ли у него туповаты – кто теперь разберет? Но все это так, лишь в качестве предположения высказано.
Далее. И вот шли- шли себе ребятишки на дело, и вдруг им ужас как выпить захотелось, завернули они в подвернувшийся по близости шикарный ресторан. И там к немалому своему удивлению вдруг узрели в дух они Мурку в кожаной тужурке и при нагане. (Вариант песни с сидящим рядом с нею «лягавым» капитаном не принимается. Это – явная «дичь»..Армейское и милицейское воинское звание «капитан» появилось лишь в 1935 году, а к тому времени ЧК уже давно называлось ГУГБ (см. вышенаписанное). Пить перед «делом» нельзя категорически – это железное правило любого уважающего себя злоумышленника. Да и сразу после «дела» не рекомендуется, тем более картежнику. Профессия шулера – «каталы» сродни профессии фокусника, и пить ему перед игрой – глупость величайшая. Уже упоминавшийся Барбакуру вообще не пил никогда – не до, ни после игры. Да и знакомые его Бахуса не почитали. Координация движений, ювелирная точность выполнения «вольтов» и пьянство не совместимы. Как можно трясущимися пальцами выбить из колоды нужную карту?
Ну ладно, как бы оно там ни было, зашли они в ресторан, увидели ряженую Мурку, но отчего это они вдруг решили, что она ссучилась?! Из-за тужурки?!
Но это ведь полнейшая чушь!
Знаете ли вы, что такое «разгон»?
Это когда переодеваются добры молодцы в одежку милицейскую и, бумажками соответственно помахивая, самый что ни есть натуральнейший шмон у какого-нибудь «барыги» на хате творят. С протоколом и понятыми – все, как и полагается в таких случаях. Ну а потом, если вдруг кто из приятелей такого молодца в форме увидит, то он сразу решит, что дружок его в менты подался и тут же «завалит» его прямо на улице? Сомнительно это как-то. А ведь разгоны эти еще при царе-батюшке разбойнички пользовали. Так что отпадает тужурка. Наган остается. А что наган? У Мурки, девки-бандитки, ствола своего разве не было? Она ведь из банды, а банда - что это? Незаконное вооруженное формирование – так в любом кодексе прописано.
Так что получается?
Умная смелая Мурка нацепила на себя чекистскую униформу и, ни от кого не прячась, сидит в шикарном, а следовательно, центральном городском ресторане. И похоже она туда не выпить-закусить пришла. Она там по делу. Ждет кого-то. Кого именно? Тут есть несколько вариантов. К ней на «стрелку» мог подойти и корешок из «конторы», она могла ожидать кого-то из местных жуликов, а могло быть и так, что к ней должен был подойти какой-нибудь скоробогатый нэпман-нувориш – кандидат на «разгон». Сейчас уже не узнать, кого она ожидала в роскошном одесском кабаке. Нет в этом дело. Тут другое важно. Отчего это вдруг страдающие с похмелья дегенераты решили подкараулить ее и прикончить? Отыскали они поблизости темный переулок и затаились. Вот она – главная несостыковка.
Если бы слабоумные ребятишки просто бы пырнули девку в спину, то тогда и говорить было бы не о чем. Все было бы ясно и понятно. Но они запросто подходят к ней, тары-бары разводят и лишь потом режут. А у девки этой наган есть между прочим. И если Мурка и вправду чекистка, то тогда и кроме нагана у нее еще и ствол имеется, на «черный день», как говорится типа дамского браунинга калибра 6,35 мм в рукаве тужурки... Из такой игрушки в упор стрелять – милое дело. Мало не покажется. Но, однако же, не хватается она за ствол, не дергается. Чего же она тянула?
Ну, хорошо. Подошли ребятки к ней на этой темной улочке, окружили, разговаривают. Так что они ей конкретно предъявили? Ты, дескать, меня забыла, мне изменила, а я тебе трусики-чулочки покупал?
Вот он, момент истины!
Мурка – она ведь сама из банды, «жизнь воровскую ведет». А это значит то, что она ни у кого на содержании не состоит, долю равную с добычи имеет и полностью собой распоряжается, сама решает – с кем ей жить, с кем ей спать. Но, предположим, есть у нее бывший любовник, отвергнутый воздыхатель, и вот он, в компании своих дружков, и подкараулил ее как-то вечером. Вот вам картина – он с пьяным надрывом и явно играя на публику, утирая сопли, долго и бессвязно припоминает ей свои обиды и перечисляет вслух некогда сделанные ей подарки. Милые дамы, вопрос - как на такое отреагирует нормальная женщина? (Лично мне Мурку жаль. И за что только она любила этого ярко выраженного дебила? И какой уважающий себя мужик унизится до того, чтобы попрекать женщину своими же подарками?) Наверняка она не видела в нем никакой для себя угрозы, наоборот, снисходительно утешала его, успокаивала как маленького. Вот и прозевала момент удара – воткнул он ей заточку в бок...
Беспредел. Так называется то, что учинила на улице пьяная компания. За поступок такой во все времена спрашивали жестко; оттого проспавшись, стали детинушки думать, как им выкрутиться, что братве говорить. Мурка-то ведь не шлюха кабацкая, за нее расплата будет суровая.
Решили они беспроигрышно – обвинили Мурку в измене и сразу же автоматически перешли в разряд героев – как же, «мусоршу» порешили. Так оно, похоже, все с Марией Климовой и случилось. Кроме нагана с тужуркой ничего предъявить ей не смогли, о ее авторитете и правильной воровской жизни и не вспомнили, а вот юбками и жакетами ее и по сей день попрекают.

Автор - Валентин ЛУГАНСКИЙ